Автор блога Beervana Джефф Олворт, вдохновившись книгой Александра Ланглендса, рассуждает об истинном значении термина «крафтовый» и роли этого слова в пивоварении. Pivo.by публикует перевод материала.
В начале этого года британский археолог и специалист по истории средних веков Александр Ланглендс опубликовал замечательную книгу «Крафтовый: изучение истоков происхождения и истинного значения традиционных ремёсел» (Cræft: An Inquiry Into the Origins and True Meaning of Traditional Crafts). Цель его работы состоит в том, чтобы восстановить исходное значение слова «крафтовый», существовавшее до того, как этот термин стал громким маркетинговым слоганом и средством обозначения дорогих товаров в бутиках. Ланглендс устремил свой научный взор в прошлое человечества, чтобы извлечь из его глубин оригинальное смысловое значение этого слова и понять, как оно может помочь нам в современных условиях созидания, в которых многочисленные машины или приложения выполняют за нас большинство операций.
Я не хочу начинать очередную дискуссию на довольно избитую тему, но термин «крафтовый» стал настолько универсальным, что с каждым разом всё сложнее дать ему мало-мальски точное определение, которое угодит всем. Несомненно, он связан с процессом изготовления (а оно, в свою очередь, — с воспринимаемой аутентичностью), которое осуществляется вручную, с любовью и энтузиазмом, из необработанных натуральных материалов и в соответствии с заданными стандартами. При этом данный процесс не обязательно должен давать результат в виде осязаемого объекта. Современные страсти, кипящие вокруг крафтового пива, показывают, что мы можем потреблять крафтовый продукт, но в конечном счёте уйти буквально ни с чем. В мире искусства таким результатом можем стать методологический процесс или концептуальный инструмент. В сегменте люксовых товаров это уверенность в том, что ты приобретаешь лучший из лучших продуктов в своей категории… Но даже широкий смысловой диапазон использования слова «крафтовый» в наши дни практически не перекликается с тем значением, которое имел этот термин, когда впервые появился в письменном английском языке свыше тысячи лет тому назад.
Проводя исследование, Ланглендс использовал филологический, экспериментальный и философский подходы, рассматривая предмет своего научного интереса с разных сторон, анализируя его историю, связь с языком, этапы развития и беседуя со специалистами. Кроме того, он принял непосредственное участие в процессе изготовления крафтового продукта. Большая часть книги посвящена различным видам традиционных ремёсел — например, укладке крыши из растительных материалов. Ланглендс использует все три указанных подхода для изучения этого ремесла (так, он сообщает нам, что английское слово «thatch» происходит от древнеанглийского «þæc», что означает «крыша»; однако приходит к выводу, что особой сакральной мудрости в этом нет), что позволяет читателям увидеть более глубокий смысл в этом, казалось бы, бесхитростном процессе.
Книга начинается с описания первого и абсолютно случайного знакомства Ланглендса с крафтовым миром, когда он впервые, в возрасте двадцати с небольшим лет, взял в руки старую косу. Проезжавший мимо незнакомец показал ему, как правильно её держать, и, преисполненный любопытством, он пользовался ею всё лето. Когда коса перестала существовать в его сознании только на концептуальном уровне, он понял что-то очень важное: «Облик сада изменился; прямые линии стали сглаженными кривыми, а углы закруглились». Такое неконцептуальное восприятие привело Ланглендса к более глубокому пониманию древнего значения слова «крафтовый» и того, что из него может почерпнуть современный человек.
«Крафтовый» — слово англосаксонского происхождения. Ланглендс подробно изучил его использование в речи. «В подавляющем большинстве случаев его значение сводится к степени навыка в контексте знаний, способностей и умений. При этом ассоциации с психологической стороной навыков (заслуги, талант или мастерство) возникают с той же частотой, что и с физической». Далее он обобщает собственное понимание этого слова:
«Согласованное действие рук, глаз, головы, сердца и тела, которое даёт нам полноценное понимание материальной составляющей нашего мира».
Определение термину «крафтовый» или его описание в Средние века не давали, да и в этом не было никакой необходимости. В эпоху до начала промышленной революции всё было продуктом ремесленничества. Значение термина порой приобретало почти негативный оттенок, но обрело окончательный смысл, когда машинное производство пришло на смену ручному труду, а человеку стало важно понимать, как всё изготавливалось вручную и что было утрачено с переходом на машинный труд.
Для Ланглендса понятие «крафтовый» связано с внутренним знанием, «хранящимся» в человеке. Когда мы несколько раз повторяем одну и ту же операцию, мы постепенно доводим её выполнение до уровня мастерства; наше тело после сотни повторов знает, как её выполнять. Ключевой смысл понятия «крафтовый» заключается в том, что навык и мудрость исходят от тела и разума ремесленника, а не от машины. Он является главным мыслящим звеном. Человек — невероятно разумное существо, которое тысячелетиями создаёт различные механизмы. Некоторые из них облегчают ручной труд, но не способны заменить мудрость нашего тела (например, оборудование, которое помогает нам перемещать тяжёлые объекты); в то время как другие могут. На типично британском примере Ланглендс объясняет, где эта грань имеет значение:
Операцию по подстриганию живой изгороди можно условно разделить на три этапа. Первый — приложение силы. Второй — формирование кинестетических ощущений, которые позволяют нам поставить наше тело, руки и ноги в нужное положение для выполнения третьего этапа — собственно подстригания. Я не могу назвать специалиста, который использует электрическое оборудование для подстригания живой изгороди, ремесленных дел мастером, просто потому что оно нивелирует его степень взаимодействия с физическими характеристиками объекта, с которым он работает.
Различия между инструментом, который позволяет ремесленнику прилагать силу и создаёт кинестетические ощущения, и машиной, которая ликвидирует эти этапы трудовой операции, не случайны — в них состоит суть понятия «крафтовый».
Конечно, я прочёл эту книгу не просто из праздного любопытства: мне было интересно узнать, смогут ли рассуждения Ланглендса помочь мне в понимании различий между промышленным пивом и крафтовым, если они вообще существуют. (Следует учесть, однако, что, кроме фрагмента, приведённого мною в начале статьи, о пиве в своей работе он больше не упоминает.) Когда-то эти отличия казались очевидными, но чем глубже мы начинаем изучать вопрос, тем больше нас запутывает побочная и не относящаяся к делу информация.
Пивоварение — довольно сложное ремесло, в котором различные механизмы используются с самого начала его возникновения. Это многоэтапный процесс, который охватывает множество операций, выполняемых вручную, начиная с полевых работ (например, косьбы), а их результат в конечном счёте попадает нам в стакан. В процессе пивоварения используются различные инструменты и оборудование, которые предназначены для самых разных целей — перемещения тяжёлого сырья, его обработки, смешивания и др. Если следовать стандартной формулировке понятия «крафтовый», мы погрязнем в определении допустимых методов работы и технологий. Невозможно варить пиво в коммерческих масштабах без использования специального оборудования. В этой связи перед нами встает следующий вопрос: на каком этапе процесса оборудование лишает пивоварение его крафтового начала?
Ремесленный труд строится на основе навыков и разума человека, а не машины. Некоторое оборудование даже расширяет возможности пивовара — например, с помощью вирпула пивовар может выполнить охмеление сусла. Однако всякий раз, когда пивовар автоматизирует какую-то часть процесса, его мудрость, отвечающая за выполнение этого набора операций, переходит к машине. Машины точно и последовательно выполняют поставленные задачи, но по мере их использования в качестве замены очередной ручной операции мы всё больше удаляемся от ремесленного процесса. Постепенно рост механизации и автоматизации в процессе пивоварения начинает смещать акценты с пивовара на пивоварню. Таким образом, происходит передача мудрости от человека к машине.
Мне довелось побеседовать с сотнями пивоваров, причём не раз — в процессе осмотра их производственных мощностей. Многие из них оттачивали своё мастерство годами, а то и десятилетиями. Они изготовили тысячи партий пива. Старожилы пивоварения, как Джон Киллингс (Fuller’s), Ханс-Петер Дрекслерс (Schneider) и Жан Ван Ройс (Cantillon), знают о пиве не только с высоты своего опыта. Им доступны некие непостижимые «знания», которые они не всегда могут выразить вербально, — это нечто, что живёт в них самих. Разговаривая с очень опытными пивоварами, проработавшими на не самом автоматизированном пивном производстве, вы чувствуете, как медленно погружаетесь в крафтовый мир.
Они часто прибегают к аналогиям, метафорам и языку поэзии, которые как нельзя лучше описывают дело их жизни. Но есть всегда что-то неуловимое в разговоре с ними. Один из наиболее ярких тому примеров связан с моим посещением пивоварни Budvar, где мне удалось побеседовать с её главным пивоваром Адамом Брожем. Budvar — необычное пиво, даже для Чехии. Всякий раз, когда мы обсуждали с ним очередную «причуду» пивоварни, в какой-то момент Брож замолкал. Пивоварня провела немало исследований, на которые он периодически ссылался для обоснования её подхода. Но если я аккуратно намекал на то, что эти исследования порой давали абсолютно разные результаты, он только улыбался; ведь он знал о них всё. Методы и технологии, используемые Budvar на протяжении десятилетий, которым Брож в своё время обучился и сегодня активно применяет, были для него всегда логичны и понятны на интуитивном уровне. Процессы пивоварения и пиво — два неразделимых понятия; каждый раз выполняя ту или иную операцию, Брож чувствует её влияние на конечный результат. Если бы я умел общаться с ним на таком интуитивном уровне, я думаю, он бы мне поведал, что пиво — это крафтовый продукт.
Заканчивая этот очень длинный пост, хочу привести ещё один небольшой фрагмент из книги Ланглендса и пояснить, как его слова соотносятся с пивом. Он пишет:
В мире искусства истинная красота может быть испорчена вмешательством функциональных и практичных элементов — форму и внешний вид необходимо ценить как часть эстетического опыта. Однако о том, насколько хороши садовые ножницы, я сужу по качеству их ковки: не по тому, насколько эстетически приятны они для моего глаза, а по тому, как их форма соотносится с формой других садовых ножниц, с которыми я работал. Их привлекательность в моих глазах (а значит, и их красота) зависит от их способности функционировать по их прямому назначению — в качестве садовых ножниц. Мы постоянно испытываем трудности с такой «обусловленной» и «зависимой» красотой, потому что не знаем, как воспринимать или расценивать функциональные крафтовые продукты. Мы не знаем, что является мерилом их красоты. Чем она определяется? Пока мы пользуемся системой центрального отопления, которая не даёт нам замерзнуть, мы никогда не сможем постичь истинную ценность тёплого одеяла.
Пиво — не функциональный продукт в отличие от садового ножа или одеяла. И все же в каждом пиве заложено присутствие человека – наши сельскохозяйственные ресурсы, наши предпочтения, наши питейные традиции, наша история, многочисленные шрамы, оставленные войнами и голодом, отголоски законов и норм и самые разнообразные способы, с помощью которых пивовары поколениями адаптировали их мастерство с учётом существовавших реалий. Когда ремесленных дел мастер — пивовар — варит пиво в тысячный или десятитысячный раз, он на интуитивном уровне знает, что передает мудрость. Когда пивовар решает вложить эту мудрость — не только знания о процессе пивоварения, но и о том, как люди пьют и наслаждаются его продуктом, — в новое пиво, происходит передача этих знаний, его ремесла, на новый уровень.
Высокоиндустриальное производство является прямой противоположностью этому процессу. Вдохновение на создание нового пива исходит здесь не от пивовара, а от маркетингового отдела. Задачи «проекта» определяются абстрактными идеями, никак не связанными с процессом пивоварения (получить заданный вкусовой профиль или занять определённую нишу на рынке). Рецептура нового продукта изначально рассчитана на то, что он будет изготовлен с помощью оборудования, которое накладывает определённые ограничения на процесс его производства. Следовательно, новое пиво должно следовать этим ограничениям. Параметры напитка вносят в компьютер и по завершении всей последовательности производственных операций получают пиво с новым вкусом и ароматом, которое не имеет ничего общего с тем длинным перечнем признаков человеческого присутствия, о котором я упоминал выше. Этот процесс и его конечный продукт определённо не являются крафтовыми.
Многие пивоварни существует где-то между этими двумя сторонами спектра. Исходя из логики понятия «крафтовый» можно придти к выводу, что у крупной пивоварни, входящей в состав корпорации, больше шансов выпустить крафтовый продукт, чем у более мелкой компании-конкурента, управляемой неопытным пивоваром-самоучкой. Но в каждом конкретном случае необходимо отдельно рассматривать пивоварню без учета её размеров, структуры собственности или иных общих параметров оценки. Я всегда интересуюсь новыми идеями или трендами, но пиво, которое я по-настоящему люблю, является не столько результатом чьей-либо дальновидности, сколько продуктом труда главного пивовара, который пронизан мудростью его ремесла. Возможно, мне стоит написать о том, как более точно нам следует использовать понятие «крафтовый» в отношении пива, но на сегодня у меня, пожалуй, всё.